Жизнь во Христе!

«Ибо ты говоришь: „я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3:17).

Что плохого в Лаодикии? В человеческом понимании ничего особенного не происходило. Она достигла всего, чего желают люди: достатка, покоя, свободы от всех нужд. Но Лаодикия— это церковь, а Иисус Христос призывает церковь к жизни самоотверженного служения. Церковь должна оставить свою зону благополучия и пойти на риск, чтобы поделиться Евангелием с теми, кто в нем нуждается. Наша зона благополучия, однако, может быть обманчиво скрыта даже от нас самих.

Брюс Олсон рассказывал о трудностях, с которыми ему пришлось столкнуться, благовествуя жителям Мотилона в отдаленной части Южной Америки. Он научился говорить на их языке, люди привыкли к нему. Его самый лучший друг из Мотилона стал христианином, но больше ничего не происходило. Песенный марафон — одна из традиций Мотилона. В это время подвешенные в гамаке высоко над землей люди пели те новости, которые каждый из них слышал в течение последних дней. Во время одного из таких марафонов Олсон услышал, как его друг, первый христианин в Мотилоне, поет историю об Иисусе и историю своего личного обращения. На протяжении 14 часов Евангелие звучало в джунглях.

Несмотря на положительные результаты, сам миссионер испытывал неудобства по поводу того, что произошло. «Это кажется слишком уж по-язычески, — писал он. Музыка, песнопения в странном минорном ключе звучат, как колдовская музыка. Это все, мне кажется, принижает Евангелие. Когда я смотрел на людей, окружающих меня, и на вождя, качающегося в своем гамаке, я видел, что они слушали так, как будто их жизнь зависела от этого. Бобби открыл им духовные истины через пение».

Для миссионера эта музыка звучала, как колдовская. Музыка в Мотилоне, как и их язык, раньше служили ложным богам. Тем не менее миссионер не сомневался в необходимости переводить Библию на их язык, хотя тот и имел языческие коннотации. Евангелие должно было прийти к людям в Мотилоне на языке, который они могли понимать.

То же самое было и в отношении их музыки. Как Бог мог петь жителям Мотилона, если не на музыкальном языке, который они понимали? Хоралы Баха и раннеамериканский фольклор не выполнил бы этой задачи. Лаодикийская зона благополучия миссионера стала препятствием для распространения Евангелия. Когда дело касалось духовных вещей, он думал, что его способ — единственно правильный, его любимая христианская музыка — единственно подходящая для распространения Евангелия. Так как он не был способен выйти из своей зоны благополучия, Бог пренебрег им и спел для Мотилона на их собственном языке.

Господи, разрушь мою зону благополучия и используй меня сегодня, чтобы установить отношения с кем-то из потерянных в этом мире.